8 июля 2010 г. в офисе MBA Consult состоялась встреча с выпускниками Stanford Graduate School of Business Камилем Курмакаевым и Максимом Фалдиным. Мы подготовили для вас письменный обзор этой встречи, в котором раскрываем некоторые вопросы, волнующие всех, кто пришел в тот день к нам в офис.
1. Что, по Вашему мнению, отличает Stanford от других школ?
Камиль: Different MBA programs are different. Ранее мне казалось, что представители бизнес школ лукавят, говоря, что все бизнес школы разные. На первый взгляд кажется, что все они одинаковые, только находятся в разных городах. В этом есть большая доля правды и большая доля неправды. Школы разные, и ключевая разница ощущается на уровне культуры школы и сложившихся в ней ценностей. Поэтому они и отбирают людей, которые близки к этим ценностям. Ключевая вещь про Стэнфорд: там очень необычные люди, это очень, если так можно сказать, человеческая школа. Стэнфорд говорит, что если ты хочешь построить что-то интересное и значимое в своей жизни, то тебе нужно добиваться этого с другими людьми. Это означает, что тебе нужно уметь грамотно выстраивать с ними контакт. Из этого следуют, что люди там очень открыты. И еще одна важная вещь! Стэнфорд учит не бояться показать людям, которые рядом с тобой, свою слабость. И это отличает Стэнфорд от других школ. Вам, кстати, может помочь поездка в школу, общение со студентами.
Максим: Я подавал документы в три школы: помимо Стэнфорда еще и в Беркли (Berkeley Haas) и в LBS. Беркли я выбрал, потому что она тоже предпринимательская и тоже находится в Калифорнии, LBS – потому что расположена в Лондоне и просто хорошая школа. Меня в первом раунде приняли в Беркли и в LBS, я выбрал LBS. Но сейчас, пожив два года в Калифорнии, понимаю, что надо было бы выбрать Беркли. Потому что бизнес школа - это не столько знания, сколько люди и атмосфера. Это не про то, чему тебя учат, это про то, с кем ты учишься. Ведь туда приезжают люди, например, из топовых консалтинговых компаний, которые вообще считают, что их уже и учить-то нечему. Для меня МВА был неким трамплином в предпринимательской карьере, возможность переосмыслить, пожить в Америке, выучить английский наконец-то.
Беркли или Стэнфорд? Ну, это школы абсолютно разного порядка. В Беркли я даже от очень большой стипендии отказался. А Стэнфорд… Эта была такая штука, моя светлая мечта, я представлял, что я - студент Стэнфорда, и мне хорошо становилось. Меня это сильно мотивировало: раньше вставать, заниматься – да без проблем. Это место, где люди очень сильно меняются. Ты практически возвращаешься другим человеком. Что с нами и случилось.
2. А кто с Вами учился?
К.: Процентов 60 - это люди из традиционных секторов: консалтинг, private equity, финансовые сектора. Все остальные – очень и очень разные: военные, предприниматели, священник у нас был.
3. Можно ли совмещать проекты, с которыми на момент поступления еще ведется работа, с учебой?
К: Все, что хочешь, возможно. Вопрос: что ты хочешь получить от МВА. Самая большая ценность, когда тебе не 15 или 20 лет, а за 25, – возможность вырваться из рутины и подумать, что ты хочешь сделать в этой жизни. Если ты приехал на МВА для галочки, не отключился от самой работы, продолжаешь делать проекты – ты в итоге не прочувствуешь всю ценность МВА. Физически ограничения для чего-то, помимо учебы, существуют первые 3-4 недели, когда тебя очень сильно напрягают и вовлекают во все, что можно и нельзя: orientations, уроки, вечеринки, социализация, а потом… Потом время высвобождается.
4. Вопрос касается networking, это помогло принять решение в отношении Вашего настоящего бизнеса? Это вообще помогает?
М.: Когда я задал такой же вопрос человеку, который нас при поступлении интервьюировал, он мне ответил так, как я не ожидал: «Да нет, не работает этот networking». Его нет в том смысле, в каком он есть на Западе. В нашем выпуске (МВА 2009) было 3 человека из России (я, Камиль и Илья Широков, который возглавляет сейчас проект Одноклассники.ru). И в прошлых выпусках ситуация от нашего класса не отличается. По всему миру разбросаны 365 наших одноклассников-студентов. Мы можем обращаться к ним с вопросами, искать инвестиции, но не более того. В России это так не работает.
К.: В хороших школах не так важно, какой год ты закончил, любой выпускник тебе всегда ответит на твою просьбу, на твое письмо. Но то, что мы были студентам Стэнфорда, однозначно помогло нам запустить проект Wikimart.
5. Что было самым сложным?
К.: Я помню, что было самым сложным в течение моих первых 4-5 месяцев нахождения в бизнес школе. Для меня это ощущение того, что я твердо знал, чем я точно не хочу заниматься, но не знал, чем я хочу заниматься. Я совершенно не понимал своего будущего. Мне казалось, что люди вокруг уже все знают, они с этим определились, а я нет. Потом выяснилось, что их будущее тоже довольно туманное. Помогла мне с этим разобраться совокупность факторов: семинары, выступления людей и так далее. Многие из этих выступающих не раз повторяли одну и ту же мысль, что риски на себя нужно стараться брать в как можно более раннем, молодом возрасте. Не надо жить идеей: вот я поучусь в школе, долги отдам, а уже потом, когда мне будет 45, рискну и подвиг совершу.
М.: Мне очень сильно помогли одноклассники, которые рассказывали каждый день истории из своей жизни. Ты на них смотришь, слушаешь, перевариваешь. Это происходит регулярно, и в итоге твоя жизнь начинает выравниваться и проясняться. Я вот до этого думал, что стану финансистом. А когда посмотрел на реальных финансистов в Стэнфорде, уже тогда сделавших яркую карьеру, понял, что я – не они, я на них не похож, и потихоньку начал что-то свое находить.
6. Сколько ушло на обучение денег от и до?
К.: Все твои расходы зависят от тебя. В Стэнфорде достаточно много очень обеспеченных людей. На самом деле, по моим ощущениям, на твою возможность чувствовать себя комфортно в классе уровень твоего достатка не влияет. Не надо думать, что если у вас мало денег, не надо поступать.
М.: Неправильно ставить вопрос, можете ли вы себе позволить МВА, если у вас сейчас нет денег. Во-первых, в приличной бизнес школе вам дадут кредит. Во-вторых, если вы рассматриваете МВА такого уровня и считаете деньги существенной преградой, на самом деле вы еще не готовы к этим школам. Поймите, там другие возможности, другие opportunity costs. Поэтому деньги там - десятое дело.
7. А сколько людей из Вашего класса ушли в start-up?
К.: 10-15%, не более того. По сравнению с другими школами это довольно много.
8. А из них успешные?
К.: Смотря в чем измерять успех. Нужно для самих себя выявить и определить мерило успеха. Многие мерят успех по чужим меркам. Например, private equity для кого-то в Стэнфорде – это круто. Но для большинства это не так. Одна из идей, которая мне пришла в голову в школе: я видел очень много топов, которые успешны и несчастны, но не видел ни одного предпринимателя, который успешен и несчастен.
9. Средний возраст студентов?
27 лет – это средний возраст на момент поступления. Мне было 30, старше меня было довольно мало, примерно 5% класса. Молодых, сразу после колледжа, тоже очень мало, и им там очень сложно без опыта работы.
10. Если бы встретились до Стэнфорда, стартовали бы Вы с Вашим бизнесом?
К.: Я вообще не совсем уверен, что мы бы встретились. Стэнфорд учит, что для того, чтобы построить успешный бизнес, нужно иметь рядом человека, который на тебя не похож, он должен быть другим.
М.: В Стэнфорде мы это часто обсуждали, похожи или непохожи должны быть партнеры. В общем, там, где мы оба ничего не знаем, мы нанимаем людей.
К.: В идеале у вас должны быть общие цели и общие ценности – без этого ничего не получится. Еще раз подчеркну, и об этом мы ранее говорили: после поступления в бизнес школу, в любую, не только Стэнфорд, люди меняются. И если у людей есть общее начало либо какая-то сущность, в школе это усиливается. И именно на этом строится успешный бизнес.
Благодарим Камиля и Максима за интервью.
Успехов и удачи Вам!
