Первыми о своих мрачных предчувствиях еще в начале 2009 года поведали такие издания, как Economistи Chronicle of Higher Education. Сегодня этой теме посвящены целая страница на вебсайте Wikipedia и ряд публикаций.
Как подчеркивает Гленн Рейнольдс (GlennReynolds), преподаватель юридической школы при UniversityofTennessee, в сфере высшего образования проявляются такие же признаки, которые наблюдались на рынке жилья перед кризисом. А профессор экономики и финансов в UniversityofMichiganМарк Перри (MarkPerry) даже составил наглядную сводную таблицу.
Негативные сценарии всегда казались мне излишне пессимистичными. Однако кое-какие недавние события заставили меня по-другому взглянуть на ситуацию.
Во-первых, я узнал, что стоимость двухлетней программы МВА, которая я преподаю, составляет около $100.000, не считая упущенной зарплаты во время обучения full-time. Во-вторых, я обнаружил, что финансовые проекты для строительства нового здания на кампусе предполагают значительное увеличение студенческого набора и платы за обучение в обозримом будущем. Мои коллеги называют это «моделью роста» (хотя пока это, скорее, идеи, чем конкретный план). В-третьих, я узнал, что два наших выпускника в настоящее время заняты на низкоквалифицированной работе.
Три этих пункта свидетельствуют о глобальных проблемах научного сообщества, ответственного за присвоение степени МВА. Многие справедливо заметят, что каким бы дорогим ни было образование, пока оборот инвестиций высок, увеличение набора и стоимости обучения будет приемлемым. Однако обеспечивают ли нынешние программы МВА высокий оборот инвестиций?
Очевидный ответ: «Не для всех». Каким бы незначительным не было количество неудач, даже два вышеупомянутых выпускника являются доказательством того, что проблема существует. Что произойдет, если все больше студентов дорогостоящих программ МВА перестанут находить хорошо оплачиваемую работу? На языке экономики это дисбаланс, а значит, опасность, что мыльный пузырь может лопнуть.
Если пузырь действительно есть, и если он действительно лопнет, логично, что школы, которые с наименьшими потерями переживут кризис, смогут предложить лучшие возможности. Но от возросших административных расходов, связанных с «моделью роста», отказаться гораздо проще, чем разобраться с образовательной программой учебного заведения.
Возникает вопрос: почему исследователи мирового уровня (у которых, по большей части, есть свой бизнес) должны преподавать студентам МВА? Например, вопросы, которые изучают на деловых курсах по экономике на первом году обучения, нередко представляют собой совокупность информации из третьего раздела пособия «Экономика для чайников». Зачем платить $3000 за курс профессора, опубликовавшего книгу за $12, в которой он раскрывает те же темы. Да, лекции отличаются большей ясностью и глубиной, но при соотношении стоимости 250:1 студенты могли бы получить больше за те же деньги.
Возникает еще одна проблема. Ранее профессора серьезно относились к аттестации знаний (о чем свидетельствует процент отчисленных студентов). Сегодня многие преподаватели считают своей задачей обучение каждого поступившего на программу, они позволяют всем окончить школу и предоставляют работодателям самим разбираться с конечным результатом. Такой стиль поведения поощряется, потому что администрация школы не хочет терять доходы от платы за обучение. Таким образом, ранняя проверка знаний студентов отменена, учащихся с низкими показателями становится больше, потому что из-за «модели роста» на программу поступают менее квалифицированные кандидаты, а преподаватели, чтобы все получили диплом, упрощают материал. В итоге, студенты получают меньше знаний, и со временем ценность знаний, полученных на программах МВА, снижается.
Я рассказал о публикациях, посвященных «мыльному пузырю бизнес школ», своим коллегам и спросил, каким образом программа МВА оправдывает свою стоимость. Одни ответили, что студенты получают многочисленные возможности благодаря внеучебным занятиям и сети контактов. Другие отметили важность наличия диплома. Третьи сказали, что участники платят за облегчение иммиграции. Четвертые считают, что программы МВА – это лотерея, на кону которой небольшое количество хлебных должностей в консалтинге и финансах.
Все эти ответы соответствуют действительности, однако, ни один не подразумевает активного участия преподавателей. Почти все мои коллеги довольны настоящим положением дел: несмотря на определенные недостатки, этот способ существования обеспечивает приток средств, необходимых для поддержания мирового исследовательского сообщества. Другими словами, существующая система – это необходимое зло.
Я не согласен. Я получил степень MBA в University of Chicago в 1981 году. Расписание было полностью академическим. В списке литературы было 30-40 статей из научных журналов. Эта программа, по сути, предваряла программу PhD (то есть, те же курсы, но без диссертации). Она усилила наш человеческий капитал по следующим направлениям: 1) мы поняли передовые принципы каждой сферы, что было настолько же актуально на нашей последней работе, как и на первой; 2) мы отточили навыки аналитического мышления, развивая тактику компромисса в учебных дебатах; 3) мы оценивали новые идеи непосредственно из академических источников, за 10-15 лет до их повсеместного внедрения.
Я уверен, что такой человеческий капитал необходим для успешной карьеры, в том числе, финансовому и генеральному директору, предпринимателю и консультанту. Но я не утверждаю, что эти программы обязательны или достаточны для успеха в бизнесе. Многие деловые люди добились высоких результатов без дополнительного образования, а неудачи постигали и выпускников ведущих школ. Программа Chicago дала нам полезный практический опыт, которого не было у конкурентов. И для нас было очевидно, почему эту программу должны вести именно профессора, проводившие исследования.
Насколько я знаю, сейчас нет ни одной программы, равной той. Несмотря на то, что подобное образование сейчас ценится так же, как и 30 лет назад, необходимы жесткий отбор студентов и аттестация знаний, однако они не соответствуют «модели роста». Возможно, положительной стороной того, что пузырь лопнет, станет переоценка преимуществ степени MBA в обществе.
Майкл Райалл (Michael Ryall), адъюнкт-профессор стратегии в Rotman School of Management при University of Toronto.
Источник - blogs.hbr.org.
